Сысолятин Иван Матвеевич - комсорг 520-го стрелкового полка 167-й стрелковой дивизии 38-й армии 1-го Украинского фронта, младший сержант.

Родился 24 декабря 1923 года в селе Таушкан Сухоложского района Свердловской области в крестьянской семье. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1943 года. Окончил 10 классов. Работал на шахте "Ключи".

В Красной Армии с ноября 1941 года. В действующей армии с июля 1942 года.

Комсорг 520-го стрелкового полка (167-я стрелковая дивизия, 38-я армия, 1-й Украинский фронт) младший сержант Иван Сысолятин с группой бойцов трое суток, с 3-го по 5 ноября 1943 года отважно сражался за посёлок Пуща-Водица и село Святошино (ныне в черте города-героя Киева). Отважный воин в числе первых вошёл с боями в столицу Украинской ССР - город Киев.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом геройство и мужество младшему сержанту Сысолятину Ивану Матвеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 2453).

После войны И.М. Сысолятин продолжил службу в Вооружённых Силах СССР. В 1947 году он окончил Высшие военно-политические курсы, а в 1950 году - Военно-политическую академию, и в том же году был назначен помощником начальника политотдела корпуса по комсомолу.

С 1952 года по 1958 год И.М. Сысолятин проходил службу в составе Группы советских войск в Германии на должностях помощника начальника политотдела корпуса, армии и помощника начальника политического управления Группы войск в Германии по комсомольской работе.

С 1958 года по 1960 год он заместитель начальника политотдела корпуса. В течение семи лет, с 1960-го по 1967 год, работал начальником политотдела двух дивизий Ленинградского военного округа.

С 1967 года по 1970 год - начальник политотдела 30-го стрелкового корпуса. В 1969 году окончил курсы при академии Генерального штаба. С 1970 года по 1974 год - член военного совета 6-й армии.

С 1974 года по 1976 год - начальник политотдела Военного института физкультуры.

В 1976 году И.М. Сысолятин назначается начальником политотдела - заместителем начальника Военной академии связи по политчасти. С этой должности, в звании генерал-лейтенанта, в 1986 году он уволен в запас, а затем вышел в отставку.

Жил в городе-герое Ленинграде (с 1991 года - Санкт-Петербург). Скончался 3 января 2006 года. Похоронен на Серафимовском мемориальном кладбище Санкт-Петербурга.

Награждён орденом Ленина, Отечественной войны 1-й степени, двумя орденами Отечественной войны 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды, орденом "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" 3-й степени, многими медалями. Удостоен звания почётного жителя города Вышгород Киевской области Украины. 6 мая 2005 года заслуженному ветерану были вручены памятные наручные часы от Президента РФ в честь 60-летия Победы в Великой Отечественной войне.

В селе Таушкан Сухоложского района Свердловской области, в память о славном земляке, установлена мемориальная доска. В 2005 году в городе Сухой Лог Свердловской области торжественно открыта Площадь Героев, на которой установлены две памятные стелы одна - И.М. Сысолятину, другая - его двоюродному брату, легендарному комбату, Герою штурма фашистского рейхстага С.А. Неустроеву.

Все материалы о Герое, включая его фотографию и его воспоминания, любезно предоставлены на сайт "Герои страны" внуком Героя Советского Союза И.М. Сысолятина - Андреем Сироткиным (город-герой Ленинград - Санкт-Петербург)

ИВАН СЫСОЛЯТИН. ВЫБОР

Казалось, никогда не забуду того боя, той переправы, той фронтовой тропки, той высоты...

Но время берёт своё, очищая память от груза прошлого, заполняя её новыми впечатлениями, а нынешнее, новое, приходит с болью. Тяжело видеть, как разлагает моих соотечественников потребительская психология, разъедает их нравственность, порождает неуверенность, равнодушие. Многие из них уже стесняются своего прошлого и торопятся переписать историю набело, словно все мы забыли предостережение мудрецов: "Выстрелишь в прошлое из пистолета - оно ответит выстрелом из пушки".

Люди перестали мечтать, слушать друг друга, утратили ориентиры - цель, смысл жизни. Всё труднее и труднее становится достучаться до их сердец, до их сознания. Но ведь нет иного пути. И пока живы мы, романтики и созидатели 30-40-х годов, создавшие и защитившие в самой кровопролитной войне громадную державу с самым справедливым на Земле социальным строем, должна жить и утверждаться на планете наша мечта. Мы этим живы. Мы были оптимистами. У нас была ясная и благородная цель. Мы жили тяжело, но весело. Мы не прятались от кредиторов, не отстреливали должников - мы созидали будущее.

Происхождением я из крестьян. Родился 24 декабря 1923 года в селе Таушан Сухоложского района Свердловской области. Среднюю школу закончил в г. Сухой Лог, а затем два курса педучилища в г. Ирбите той же Свердловской области. С июня 1940 по ноябрь 1941 г. работал в Черемшано-Ключевском шахтоуправлении пос. Алтынай Сухоложского района. Известие о войне застало меня на службе - я как секретарь комсомольской организации Черемшано-Ключевского шахтоуправления дежурил по поселковому Совету. У нас было так принято: в отсутствие председателя и секретаря поссовета назначался дежурный из числа коммунистов или активистов комсомольской организации. Они поддерживали телефонную связь с районом, принимали информацию, поручения, отвечали на запросы. Так что 22 июня именно я получил то роковое сообщение о начале войны и поручение сообщить об этом руководству, всему населению и особенно военнообязанным поселка. В клубе в это время шёл фильм "Трактористы". Я попросил киномеханика прервать сеанс, вошёл в кинозал и сообщил односельчанам о начале войны. Смотреть кино уже никто не стал. Все вывалили на улицу, начался импровизированный митинг.

Общая беда сплотила людей, мобилизовала их силы на ударный, часто безвозмездный труд. Все мы понимали: стране понадобятся колоссальные материальные ресурсы для обеспечения обороноспособности. Помню, пригласил меня директор шахты и попросил комсомольскую организацию помочь шахтерам. Молодежь горячо откликнулась на просьбу. Мы в свободное от основной работы время спускали в шахту крепежный материал, разносили его по забоям, расчищали забои от породы. Кроме того, помогали работникам села убирать урожай, копнили и скирдовали солому... Словом, работа была трудоемкая, а комсомольцы-то почти дети в подавляющем своем большинстве. Но мы не унывали. Потрудились от души - и с песней домой. И была в ту пору какая-то особая аура, объединявшая всех нас важным делом.

События на фронте складывались не в нашу пользу. Заметно редело мужское население на производстве. На смену приходили подростки и женщины. Эти люди были опорой тыла. А вот юношам предпризывного возраста становилось уже неловко перед односельчанами "отсиживаться" дома. Многие хотели поскорее попасть на фронт. Мне представился случай исполнить свое желание. 10 ноября 1941 года Сухоложский райком комсомола собрал активистов на совещание. Я - среди приглашённых. На втором этаже здания, где проходило совещание, располагался военкомат. Для многих участников совещания это совпадение стало судьбоносным. Почти все написали заявления с просьбой призвать в действующую армию. Призвали, понятно, не всех. Но зато в тот же день была сформирована маршевая рота из добровольцев, и нас отправили в одно из сел, где начала формироваться воинская часть.

Сегодня, когда память воскрешает в деталях события тех дней, я по-другому воспринимаю происходившее. Для меня теперь уже большую значимость приобрели отдельные штрихи, которые, рельефно проступив через толщу лет, помогли разглядеть истинные ценности души человеческой. Помнится, когда уезжал в Сухой Лог на то комсомольское совещание, дала мне моя мама Матрена Сергеевна пять рублей. И вдруг приходит известие из военкомата о том, что сын призван в армию. Что должны были пережить мои родственники? А если навсегда укатил... Война никого не щадит... А тут и простились-то не по-людски, наскоком, что называется. И вот на марше нашу роту настигает повозка. Отец мой, Матвей Аверьянович, выпросил в шахтоуправлении лошадь, собрали они с мамой какие-то продукты, миску, ложку, кружку и, ни на что не надеясь, организовали погоню. Мама осталась дома. А с отцом это была последняя встреча перед долгой разлукой - я не видел его до начала 1945 года. Он вскоре после нашей встречи был призван на службу. По возрасту и состоянию здоровья определили его в трудармию. К тому времени уже погиб, защищая Москву, мой брат Степан Матвеевич. Другой брат, Николай, два года уже прослужил на Дальнем Востоке. И только младший, Александр, оставался пока работать на шахте. Впоследствии он был призван, участвовал в боях против немецко-фашистских захватчиков. Вышло так, что все мужчины нашей семьи стали воинами.

После прибытия нашей маршевой роты к месту формирования новой воинской части прошли мы карантин, затем начальную военную подготовку, приняли военную присягу. А назначение я получил в роту связи 520-го стрелкового полка 167-й стрелковой дивизии. В этом полку и прошла вся моя фронтовая жизнь вплоть до января 1945 года. А пока я активно осваивал специальность телефониста: учился прокладывать кабель, осваивал коммутатор, затем выполнял обязанности конного посыльного между штабами полка и дивизии. Дело у меня было серьезное, ответственное, но постепенно заслонялось оно другим, не менее важным, как оказалось впоследствии, делом. В роте избрали меня секретарём комсомольской организации. Ребята, выбирая себе комсомольского вожака, исходили, вероятно, из простой предпосылки - получил он, дескать, опыт комсомольской работы до призыва в армию, вот пусть и трудится...

Впоследствии это стало поворотным пунктом в моей судьбе - выбор, сделанный сослуживцами, открыл путь в политработу, хотя цели такой я перед собой не ставил и не предполагал даже, чем для меня все это обернётся. Но работать было интересно. Я как-то интуитивно чувствовал, что комсомол - это та самая организация, где формируется коллективное мнение, где заметят и поощрят отличившегося, предостерегут или спросят с оступившегося, где каждый ежеминутно, ежечасно находится на виду у всех, где над эмоциями возобладает коллективный разум. Постепенно я осмысливал свою роль и предназначение в жизни этих юношей. И чем осмысленнее присматривался к деятельности политрука (фамилии, к сожалению, не помню) и командира роты капитана Горного, тем глубже понимал смысл того, что они делают, перенимал формы и методы воспитательной работы. С благодарностью принимал их помощь и очень гордился тем, что они относились ко мне уважительно и доверяли это тонкое ответственное дело.

В буднях организационных мероприятий по укомплектованию, боевому слаживанию, освоению боевой техники время летело незаметно. В апреле 1942 года нашу 167-ю стрелковую дивизию отправили в город Моршанск Тамбовской области на довооружение, а в июле совершили марш в район г. Задонска Воронежской области. И вот она, наша первая встреча с реальным, а не плакатно-мифическим противником. Сначала мы попали под массированный артиллерийско-миномётный огонь и непрерывную бомбежку. Положение скверное. Давит ощущение безысходности и бессилия. Тебя колотят, а ты ничего не можешь сделать, нечем дотянуться, достать гада, растерзать. Лежишь, как животное за кочкой, и не знаешь, дождешься ли своего ответного хода. Наш 520-й стрелковый полк вступил в бой с превосходящими силами противника в районе рек Малая и Большая Верейка. На Суриковых высотах мы перешли к обороне. В условиях часто меняющейся обстановки командование активно руководило подразделениями, так что мне как посыльному работы хватало. Да и как телефонисту тоже. Причем, как мне казалось, в самые напряженные периоды боя командир нашего взвода старший лейтенант Андреев Владимир Иванович усаживал за коммутатор меня.

В ту пору пережил я первые утраты: в боях пали мои товарищи, с которыми призывали меня в Сухоложском военкомате, - командир отделения сержант Вениамин Потапов, наводчик 45-мм пушки рядовой Александр Пакулин и ещё многие и многие другие. Не сразу приходило ко мне осознание значения этих утрат. Ведь помимо главного - гибель человека - это невосполнимая утрата для родных и для государства, есть ещё один очень важный смысл в их самопожертвовании. Они своими жизнями заплатили за то, чтобы мы, их сослуживцы, поняли и оценили величие их незаметного подвига в будний день войны. Вспомните, как говорит об этом великий русский поэт фронтовик Александр Трифонович Твардовский, обращаясь к первому в мире космонавту:

И может быть, не меньшею отвагой
Бывали их сердца наделены,
Хоть ни оркестров, ни цветов, ни флагов
Не стоил подвиг в будний день войны.

А между тем война шла своим чередом, по своим законам, подвергая нас всё новым испытаниям. В самом конце 1942 года - в начале 1943 года наш полк попал в сложную ситуацию. Командованию надо было искать какое-то оригинальное решение - стандартное обрекало нас на неудачу. Нужны были точные сведения о противнике, а главное - необходимо было прояснить, что происходит в тылу его войск. Командир полка подполковник П.Г. Акулов решает послать в разведку меня и посыльного Ивана Асташева. Возможно, он исходил из того, что мы на местности хорошо ориентируемся, может, еще какие соображения были у него на этот счет. Задачу сформулировал четко: разведать, что есть у противника на территории до города Тим. Задачу мы с Иваном решили оригинально - разведали местность, мобилизовали местных жителей и с их помощью взяли языка. За выполнение этого задания представили меня к награде, и первым из солдат получил я медаль "За боевые заслуги".

Это была первая награда. Но было и первое ранение. Начну всё по порядку. В июле 1943 года назначают меня комсоргом батальона. Обстановка на фронте напряжённая. Оборонительные бои, контратаки, разведка боем с целью выявления сил и средств противника и захвата языков, наступательные бои. Мы постоянно беспокоили противника, старались захватить инициативу. Тяжело давался каждый клочок земли, каждая высотка. В августе вели мы бои за высоту 209,9 на подступах к селу Васильки Сумской области. Была она ключевой в системе сильно укреплённой обороны. Мы неоднократно предпринимали попытки овладеть ею. Тот бой был удачным - нам удалось-таки взять эту высоту и село Васильки. Именно в том бою я был ранен, но остался в цепи наступавших.

С самых первых дней моего пребывания в комсомоле нам внушали две очень важные мысли. Первая - прежде думай о Родине, а потом о себе, вторая - будь во всём примером для других. Все мы внутренне были согласны с этой установкой, но воспринималась она в быту как-то лозунгово, и до конца, до какой-то философской глубины не осмысливалась. Воспринималась примерно так: раз для дела надо - будем примерными. Обстоятельства боевой жизни заставили меня переосмыслить этот тезис. На фронте человек весь на виду, ибо перед лицом смерти все равны. Поэтому и оценивают люди друг друга прямее и жестче. Так что лидерами там становятся не велеречивые болтуны, а волевые, отважные солдаты, умеющие делать свое дело, активные, авторитетные, к мнению которых прислушиваются. За которыми идут. Хочешь стать лидером - знай, чего от тебя ждут. Этот закон одинаков как для формальных, так и неформальных лидеров. Кстати, ко мне, как к формальному, требования были жестче. Ведь любой мой благой поступок расценивался упрощенно - "ему по должности положено впереди всех на белом коне да прямо в пламя". Сам я никогда не планировал заранее своих поступков. Они вытекали из логики моего поведения в различных обстоятельствах. Идём в бой, а я думаю не о том, что и как я буду там делать, - думаю о том, как растормошить ребят, поднять их боевой дух, дать почувствовать каждому, что в бой он идёт не один, нас много, нам бы только дотянуться до фашиста, а там уж мы наворочаем, рога фрицу пообломаем...

Надо сказать, что в 1943 году мы воевали уже по-другому - отчаянно, дерзко, непредсказуемо для противника. Война нас кое-чему научила. Опыт этот мы добыли своей кровью и кровью наших товарищей. Появилась какая-то раскованность. Каждый отлично знал, что и как ему делать. И если он оплошает или не успеет выполнить свой маневр - погубит себя и других. На войне законы жестокие. Поэтому, когда дивизия вышла на г. Ромны и пошла на штурм, бой был очень жестоким. По замыслу командования наш батальон должен был выбить обороняющихся из табачной фабрики. Мы с парторгом батальона старшим лейтенантом Михаилом Сабениным подняли батальон в атаку и первыми ворвались на табачную фабрику. Нам удалось отбить все контратаки гитлеровцев и удержать захваченный рубеж, пока остальные завершали дело. Этот бой запомнился тем, что командование отметило меня наградой - медалью "За отвагу".

Война катилась к Днепру. В моей жизни произошли перемены. В марте 1943 года после почти полугодового кандидатского стажа приняли меня в члены ВКП(б). В сентябре в звании младшего сержанта я был назначен комсоргом 520-го стрелкового полка. Мы наступали, а впереди была мощная водная преграда, превращенная фашистами в неприступный оборонительный рубеж. Командиры и политработники, партийные и комсомольские организации готовились сами, готовили личный состав к тяжёлым испытаниям. Уточняли, кто умеет плавать, а кто не умеет, накапливали плавсредства и подручные материалы для форсирования вплавь. Годилось всё, что могло удержать бойца на плаву, - даже мешки с соломой. Проводилась активная воспитательная и пропагандистская работа, организовывался обмен опытом среди личного состава, плановые занятия. Из числа наиболее подготовленных и проверенных в боях воинов создавались передовые отряды, организовывались тренировки по слаживанию. Особой активностью, своей целеустремленной работой отличались командир полка подполковник Пётр Григорьевич Акулов и комиссар полка подполковник Степан Максимович Семенов. Правда, комиссару форсировать Днепр не довелось. Он получил тяжелое ранение на подступах, и его сменил майор А.А. Старых, ставший впоследствии Героем Советского Союза. А передовой отряд возглавил помощник начальника штаба капитан В.И. Полинский.

Мне удалось, что называется, "внедриться" в этот отряд. Наша задача - переправиться на правый берег Днепра, захватить плацдарм у Вышгорода и обеспечить переправу главных сил. Ночь на 30 сентября выдалась ненастной. Мы радовались возможности хоть какое-то время оставаться незамеченными. Но противник скоро обнаружил наш отряд, подвесил осветительные ракеты, открыл сначала беспорядочный, а затем организованный, многослойный огонь. При поддержке артиллерийского огня с левого берега мы высадились на правый, захватили плацдарм в районе с. Вышгород и отбивали непрерывные контратаки гитлеровцев, пока не переправились главные силы полка и не начались бои за расширение плацдарма. Легче нам не стало. Немцы сопротивлялись ожесточенно. Не могли они смириться с тем, что нарушена система их неприступной обороны, но переправа была за нами, а военные трудности стали привычной работой. Невозможно было привыкнуть только к утратам.

С тяжелыми боями, то наступая, то обороняясь, приближались мы к Киеву. 3-5 ноября шли кровопролитные бои у посёлка Пуща Водица и села Святошино. Цель была совсем рядом. Наступающие поклялись к 26-й годовщине Великого Октября освободить столицу Советской Украины и слово свое сдержали. К шести часам утра 6 ноября все было закончено - город полностью очистили от гитлеровцев. В Киев я ворвался в числе первых и водрузил знамя над Домом правительства. Это были звёздные дни в моей жизни. Я радовался тому, что мы одержали очередную крупную победу, тому, что выжил в этой мясорубке. Затем в день двадцатилетия присвоили мне звание младшего лейтенанта, а в январе в числе других воинов, форсировавших Днепр, я был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Высокое звание почётного гражданина Вышгорода и мемориальная доска в уральском селе Таушкан, где я родился, - всё это случилось потом. А пока впереди была война.

Мы наступали. Чем ожесточеннее сопротивлялся противник, тем активнее шла ротация личного состава - на смену погибшим и вышедшим из строя приходили ребята из пополнения, чаще необстрелянные бойцы. И снова работа. Подбирать актив, создавать жизнеспособные организации, сплачивать их, готовить к общественной работе в боевых условиях - в этом состоял основной смысл нашей работы. Мы заботились о взаимозаменяемости, о резервах на случай неизбежных утрат - на смену одному комсоргу готовили заранее другого. Основная тяжесть этой работы ложилась на плечи постоянно убывающих воинов-комсомольцев. Опыт - большое дело. Помню, форсировали Днестр. Захватили плацдарм, отбиваем контратаки. У нас только легкое оружие. У противника - танки, бронемашины. У нас много новичков, необстрелянных солдат. Дрогнули было наши бойцы, начали отходить к срезу реки. Мы с агитатором полка лейтенантом Афанасием Волгой бросились наперерез. Оружием пригрозили (было дело, слово уже не воспринималось), остановили, организовали контратаку, отбросили противника на исходные позиции. Командующий 1-й гвардейской армией многих отметил тогда наградами за удержание плацдарма, в том числе и нам с Волгой вручил по ордену Отечественной войны II степени. Но вот когда мы сегодня, рассуждая о подвиге людей фронтового поколения, говорим словами поэта: "Это надо не мёртвым, это надо живым!", я думаю, далеко не всякий вникает в глубинную суть этой фразы. Это ведь слишком незатейливо быть просто в долгу перед теми, кто ценой собственной жизни спас тебя от коричневой чумы. Дело ещё и в другом, быть может, более важном. Мы должны воспитывать в себе на их примере чувство совестливости до такого уровня, когда чувство стыда за трусость преобладало бы над естественным чувством страха. Тогда человек осознанно идет на жертву, совершает подвиг. Именно сегодня эта проблема приобретает для нашей страны особую актуальность, в условиях, когда наш народ стремятся лишить самого главного - своего прошлого, своей истории.

Постепенно с боями втягивались мы в Карпаты. Боевая активность с обеих сторон то нарастала и выливалась в ожесточенные схватки, то затухала. После небольшого перерыва в наступлении мы готовились к его продолжению. Помню, готовил и я своих активистов. Было решено, что сам я пойду с батальоном, наступавшим по центру. На левом фланге, надо сказать, наиболее опасном направлении, да еще с батальоном, получившим накануне новое пополнение, пойдет сержант Алексей Пащенко. А на правом фланге - лейтенант А. Салтанов. По замыслу командования мы должны были идти в атаку за огневым валом. Началась артподготовка. При переносе огня сразу поднять батальоны не удалось, слишком много оказалось необстрелянных солдат. Мы, стараясь подбодрить ребят, поднялись первыми. Через какое-то время поднялись на штурм господствующей высоты и остальные. Главное для начала атаки было сделано - поднялись, пошли. Дальше дело техники. Ту злосчастную высоту взяли без меня и Саши Пащенко. Он был ранен, я - контужен. Меня подобрали санитары из соседней части в бессознательном состоянии. В наш полк сообщили, что лейтенант И.М. Сысолятин погиб смертью храбрых. Из полка похоронка улетела к матери. А ещё известие в военкомат о посмертной награде орденом Отечественной войны II степени. Этот орден я получил уже потом в Сухоложском военкомате во время краткосрочного отпуска в январе 1945 года. А до того, после выздоровления, прибыл в родной полк. Продолжались бои в Карпатах на территории Польши.

В сентябре 1944 г. правительство Украины готовило торжественный приём в честь наиболее отличившихся воинов в боях за её освобождение. Я оказался в числе троих делегатов от 1-й гвардейской армии. Нас вызвали с переднего края, переодели, проинструктировали, а потом через штаб дивизии, штаб армии представили командующему фронтом генерал-полковнику Петрову и члену Военного совета фронта генерал-лейтенанту Мехлису. В штабе фронта вручили мне благодарственное письмо Верховного Главнокомандующего товарища Сталина. С торжественного приёма вернулся я переполненный впечатлениями. Увидел столько знаменитых, уважаемых людей! Получил такой заряд бодрости перед грядущими боями. Но война продолжалась для меня недолго и закончилась в январе 1945 года. Меня отозвали в Политуправление фронта и предложили поехать на высшие военно-политические курсы при Главном политическом управлении. Решение с точки зрения государственной, наверное, дальновидное. Вооруженным Силам в будущем нужны были грамотные кадры, да еще с фронтовым опытом. Мне же грустно было расставаться с моими ребятами. И чем дальше уносит меня время от тех дней, тем дороже они для меня, тем теплее воспоминания о них. Мучила тогда и ещё одна мысль - оставалось ощущение неловкости за отложенное, незавершённое дело. Получалось, вроде сбежал. Утешало другое - ребята знали меня: от трудностей никогда не бегал, сам их искал, но пришло время - и сделал я свой выбор - политработа становилась моей профессией, смыслом моей жизни. Нельзя было упускать шанс. Я становился профессиональным военным. Защитником Родины.

Опубликовано в книге "Сказание о подвиге". - С-Пб.: ТО "Пальмира", 2005.

Биографию подготовил: Уфаркин Николай Васильевич (1955-2011)