«ТИХОХОДКА» БРИГАДЫ САУЛОВА

День начала работы в Кремле XXV съезда партии харьковские строители турбин завода имени С.М. Кирова отметили так: лопасти атомной «тихоходки», установленные на двухсоттонном роторе, сделали первые обороты на заводском испытательном стенде.

А что представляет собой эта новинка? Не совсем понятно: век космических скоростей и вдруг—«тихоходка»? Ведь турбины такой же мощности для станций на ядерном топливе завод выпускает уже не первый год. — Верно,—согласился Николай Корнеевич Саулов.—Но давайте вспомним, какие задачи поставил перед нами двадцать пятый съезд КПСС. «Организовать серийное производство для атомных электростанций реакторов на тепловых нейтронах и турбоагрегатов к ним единичной мощностью не менее 1 млн. киловатт». Не менее... И «тихоходка»? А дело-то вот в чем: потолок мощности высокооборотной турбины конструкторы определили в 700— 800 тысяч киловатт. Большего из роторов и их рабочих лопаток выжать нельзя. Ведь и так на последней ступени турбины при полных ее рабочих оборотах лопатки развивают пулевую скорость—шестьсот метров в секунду. При дальнейшем ускорении резко возрастает сопротивление, и значительно убывает надежность конструкции. Специалисты, как это нередко случается, нашли выход там, где прежде его не ожидали,—в снижении скорости вращения ротора с традиционных трех тысяч оборотов в минуту до полутора тысяч! Оказалось, что при этом можно увеличить длину лопаток и таким образом намного повысить мощность турбины и надежность работы всех ее узлов. Так родилась первая в стране «тихоходка». Теперь за нею будущее атомной энергетики.

Если вспомнить, какую нагрузку несут лопатки работающей турбины, нетрудно будет догадаться, что сборка ротора и установка на нем этих лопаток—дело чрезвычайно трудоемкое, ответственное и тонкое, требующее ювелирной точности в подгонке деталей. Такую работу доверяют только мастерам экстракласса. И ее доверили на заводе бригаде Николая Корнеевича Саулова. Не один год «дозревают» люди в «школе» Саулова, прежде чем станут вровень со старожилами бригады. Но и одного только умения тут еще мало. Надо безоглядно любить свою Профессию, быть ее верным рыцарем, не давать себе никогда ни в чем ни малейшей поблажки. Таков неписаный девиз бригады. Вместе с бригадиром их всего 21 человек. Вот и получается, что все рабочие колеса тепловых, газовых и атомных турбин, выпускаемых заводом имени С. М. Кирова, собирает двадцать одна пара рабочих рук, которые неспроста называют золотыми. Только у самых молодых из бригады нет еще личного клейма. Всю свою продукцию вот уже который год бригада сдает с первого предъявления. За два десятилетия, в течение которых Саулов возглавляет этот коллектив, не было случая брака. Ни одного! Конечно, как и везде, в бригаде тоже происходит смена поколений. Приходят вчерашние школьники и выпускники профессионально-технических училищ. А из бригады уходят только на пенсию. Те, кто, поработав год-другой, идут служить в армию, непременно возвращаются на прежнее место. Оно, кстати, гарантировано каждому из них. Так было со всеми. С Сауловым тоже. За два десятилетия добровольно бригаду не покинул никто. Не только высокие заработки и почет, которым окружена профессия сборщиков роторов, тому причины. Важны и ценимы здесь нравственная атмосфера, моральные принципы, выработанные в этом небольшом, но на редкость дружном коллективе. Саулов давно взял себе за правило с новичками поступать не по принципу: вот, мол, тебе гвоздь, вот подкова—бери и сам кумекай, что к чему. Есть еще мастера участков и бригадиры, которые примерно так и начинают первый урок с новичками. А подросток первый раз в жизни заводской порог переступил—шагнул в мир удивительный, загадочный и немного пугающий. Один только вид гигантских станков, обтачивающих детали весом до двухсот пятидесяти тонн, ошарашивает. Юноша, оробев в первую минуту, не скоро потом освоится, обретет душевное равновесие, если рядом не окажется внимательного наставника. Ведь от первого впечатления нередко зависит, полюбит ли человек выбранную специальность или останется к ней равнодушным.

Вот так же неуверенно и смущенно вошел в новый сборочно-испытательный цех вчерашний школьник Игорь Колесниченко. Вошел и растерялся. Николай Корнеевич встретил его ободряющей улыбкой и сказал парню самые простые слова: «Идем, Игорь, покажу тебе, что мы тут куем-строгаем». И повел его через весь огромный цех, от станка к станку, от одного участка к другому, на ходу поясняя, что где делают. — Этот станок с программно-числовым управлением,—подвел ученика поближе к махине.—Создали его по нашему заказу станкостроители Краматорска, а перевозили по частям в нескольких железнодорожных составах. На нем лучшие наши токари обрабатывают роторы, в каждом из которых по двести тонн особо прочной стали. Теперь прикинь, что знаешь из физики, какие «штучки» будешь делать вместе с нами.

Возле станка стоял человек с большой седой шевелюрой. На профессора похож. Да он и в самом деле профессор токарного дела, ветеран завода, знаменитый Дрокин Василий Дмитриевич. Полвека у станка. Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии, Заслуженный машиностроитель Украины, Почетный член Научно-технического общества... Вот что за токарь! Сейчас с группой своих лучших учеников осваивает уникальный станок. Второго такого агрегата во всей Европе еще нет.

Почти весь день неторопливо водил Саулов новичка по цеху, увлеченно рассказывал ему о лучших людях завода, о новинках оборудования. Завороженно смотрел паренек на необыкновенную машину, внутри которой невидимые глазу совершаются сложнейшие процессы: соединяются части ротора-гиганта и сварщик-автомат «сшивает» их стыки так, что кажется, будто перед вами цельнолитой вал. Особенно поразил юношу испытательный стенд. Это целый завод в цехе. Здесь испытывают все турбины, проверяются на прочность и точность взаимодействия все узлы будущего энергоблока.

Бывало, Николая Корнеевича упрекали, что не бережет, мол, свое рабочее время, много возится с новичками. Но Саулов стоял на своем, сознавая, как много значит для вступающего в трудовую жизнь его первый самостоятельный шаг. Знакомя подростка с цехом, Саулов сразу вводит его в рабочую атмосферу, ненавязчиво внушает ему мысль о значимости, важности того, чем здесь заняты сотни людей. Дает парню хоть немного понять, почувствовать характер его будущей профессии. А через день-другой сядет с ним где-нибудь в укромном закуточке и в неторопливой беседе постарается как можно больше узнать о человеке, которого берет в свой коллектив. За него он отныне несет всю ответственность: как коммунист и руководитель бригады. И поэтому не скроет трудностей, поджидающих молодого рабочего, своей строгой требовательности во всем.

В Саулове давно приметили способности хорошего воспитателя, его привязанность к подросткам. Собственно, воспитание будущих рабочих в определенной мере он начинает задолго до того, как они появятся у его роторов. Много лет бригада шефствует над одним, а то и несколькими классами средних школ.

В своеобразном наставничестве рабочих коллективов над учащимися немало поучительного, чрезвычайно полезного. Но не утаим греха: формально Харьковский турбинный шефствует над пятью школами города, но особыми успехами похвалиться не может. И только бригада Саулова, опыт которой нередко ставят в пример другим, наладила живую и тесную связь с подшефными ребятами. У самого бригадира дружба со школьниками началась вроде бы случайно. Когда его только назначили бригадиром, коллектив включился в борьбу за звание бригады коммунистического труда. Многое из устоявшихся традиций и привычек пришлось ломать. Сама специфика работы у слесарей-сборщиков способствовала некоторому разобщению в коллективе. Саулов выбрал верный путь—цементировать бригаду, прививая каждому уважение к общественной работе, интерес к делам соседей. Но как это осуществить? Николай Корнеевич пришел за помощью в партком и ему посоветовали взять шефство над пятым классом восьмой школы.

— Сейчас у слесарей бригады Саулова крепкая дружба с одним из классов школы № 74 Фрунзенского района города Харькова. И не было случая, чтобы за пять лет этой дружбы сауловцы пропустили хоть одно важное событие в жизни школы. Первого сентября, в день учителя и в другие праздники представители бригады непременно приходят в школу, чтобы поздравить своих подшефных, их учителей, рассказать о своей работе, о том, какие почины родились на заводе после XXV съезда КПСС. А наряду с плодотворной воспитательной работой члены бригады не чураются и дел обыденных. Вот яркий тому пример: летом после смены слесари отправлялись в школу мастерить новые вешалки для раздевалки, ремонтировать столы и парты.

И учащиеся уже не раз побывали на заводе. Наверняка некоторые из них выберут одну из рабочих профессий. Так уже бывало не раз. В бригаду Николая Саулова из числа его подшефных в последние годы пришли братья Виктор и Юрий Крячко, Владимир Павленко, Сергей Толстой, Владимир Луговской... Они довольно быстро и надежно освоились в бригаде.

Природная скромность Саулова, целеустремленность, трудолюбие, душевная щедрость и доброта к людям закладывались, кристаллизовались, проходили шлифовку и проверку на прочность в суровой жизненной школе. Беседуя с шестиклассниками о рабочей чести и гордости, Николай Корнеевич мысленно представляет себя их сверстником и видит в пожарище войны родное село Овсяники на Смоленщине, заживо сожженных фашистами отца и других односельчан в пылающем сарае. Делясь «тайнами» своего мастерства с выпускниками профессионально-технического училища, вспоминает он и о военном лихолетье, в котором их отцы и деды кровью своей отстояли честь и свободу Отчизны. И видит себя—десятилетнего—топающим в рваном пальтишке по разбитому войною зимнику на запад, куда-то в тыл оккупированной немцами Советской земли. Их, обездоленных и беззащитных детей, женщин, подростков гонят в фашистское рабство. По дороге измученная горем, холодом и голодом умирает мать.

В Орше белорусская женщина, солдатская мать, укрыла и приютила сироту. А позже его разыскала родная сестра Мария и упросила командование взять его с собой в воинскую часть, в которой она прослужила с осени сорок первого и до конца войны. И Николаша, как ласково звали солдаты сына полка, прошагал ее остаток от Бреста до Берлина, деля со взрослыми тяжелый ратный труд и кусок хлеба.

Четырнадцатилетним «ветераном» войны в новой солдатской гимнастерке, с детски застенчивым лицом и глазами взрослого, не раз смотревшего в лицо смерти, вошел Николай Саулов в класс ремесленного училища на харьковской «турбинке», еще не понимая, что эта минута решит судьбу всей его жизни.

И сестра, и ее муж, ветеран Великой Отечественной Андрей Прокофьевич Остапченко, заменивший Николаю отца, да и вся семья самого Саулова свяжут свою судьбу с турбинным заводом. Жена, Анна Никитовна, и сейчас на одном с ним участке:

«директором инструменталки» шутливо называет ее Николай Корнеевич. Старшая дочь Валентина была лаборанткой в заводском конструкторском бюро, а сейчас ее место заняла младшая—Людмила.

...Итак, бригаде Саулова доверили сборку ротора первой отечественной тихоходной турбины для атомной электростанции мощностью в пятьсот тысяч киловатт. Ею харьковские турбостроители завода имени С. М. Кирова вписали новую яркую страницу в летопись советской энергетики, не менее славную, чем в свое время вписали строители Днепрогэса. А второй год десятой пятилетки—год рождения турбины в миллион киловатт. Ее ротор также собран руками слесарей бригады Николая Саулова.

Интересуюсь, сколько электричества будет давать новая «тихоходка», когда ее соединят в одном энергоблоке с турбогенератором другого харьковского гиганта электромашиностроения—завода «Электротяжмаш».

— Зальет светом город с населением в миллион человек! Ротор не зря называют сердцем энергоблока, а рабочие лопатки—своеобразными сосудами этого исполинского стального сердца. Лопатки в «гнездах» ротора должны быть пригнаны одна к другой так плотно, чтобы даже стыков меж ними не было заметно.

Над лопастью последней ступени турбины атомной «тихоходки» работали специалисты двух десятков научно-исследовательских и конструкторских коллективов. Но стоит слесарям-сборщикам хоть чуть-чуть неправильно подогнать даже одну лопатку, как может случиться большая беда. Они это отлично понимают и спуску никому ни в чем не дают.

— За работу бригады Саулова я спокоен,—убежден главный конструктор завода Юрий Федорович Косяк.—Знаю, они скорее пойдут на недовыполнение нормы, чем позволят себе хотя бы малейшее отклонение от заданной технологии сборки.

— Это уж точно,—подтверждает и секретарь парткома предприятия Станислав Федосеевич Часнык.—Да только не было случая, чтобы сауловцы хоть в чем-то дали осечку. Программу всегда выполняют с большим опережением.

На всех харьковских турбинах, вырабатывающих океан электроэнергии, от Вилюйской до Нурекской ГЭС, от Чернобыльской до Ленинградской атомных станций, на многих их энергоагрегатах красуются заветные пятиугольники.

Отсюда и гордость за свою профессию, и необыкновенный душевный подъем от сознания личной причастности к созидательному труду рабочего. В этом основа, прочный фундамент немалых успехов и бригады Николая Саулова.

Но для того чтобы зримее представить и глубже понять эту основу, надо знать детали, кирпичики, из которых складывается и цементируется целое. Пожалуй, многих удивит тот факт, что на крупном современном предприятии, оснащенном новейшей техникой для выпуска уникальных сверхмощных турбин, один из самых трудоемких и сложных по исполнению циклов ведется практически вручную. Подгонка, установка и закрепление рабочих лопаток и особенно расклепка стальных шипов на них до сих пор почти не поддаются механизации. Во всем мире эта сложная кропотливая работа делается руками больших мастеров своего дела.

На рабочий стол слесаря-сборщика подаются готовые лопатки. Каждую сперва тщательно взвешивают на точных весах. Хотя лопасти для одной ступени одинаковые, все же в весе имеют расхождения—в несколько граммов. Нужно подобрать пару совершенно равных по весу и установить их на диаметрально противоположных сторонах ротора—для точной балансировки турбины.

Вспомним — лопатки должны быть подогнаны одна к другой с предельной плотностью. Их замковую часть делают с некоторым припуском— для верности. Чуть-чуть, всего двадцать — тридцать микрон. Чаще всего припуски оказываются лишними. Их и приходится снимать вручную. А лопатка-то не из олова сделана—из крепчайшей нержавеющей стали особой варки и закала. Если припуск велик, слесарь откладывает свой ручной инструмент и идет через несколько пролетов к токарю, просит снять лишку.

— Это же просто расточительство,—заявил в сердцах Саулов на одной из пятиминуток бригады.— Да неужели мы сами не в состоянии управляться с фрезой или станком! С того дня участок начал постепенно обрастать вспомогательным оборудованием. Появились расточный, фрезерный, шлифовальный станки. И один за одним смежными профессиями овладели в бригаде все. По четыре-пять специальностей в активе у ветеранов цеха Николая Тимофеевича Савенко, Тимофея Тимофеевича Ходарева, да и у молодых—Виталия Шевченко и Владимира Павленко. А вот коммунисты Виктор Андреевич Клепец, Виктор Данилович Калюк и Юрий Васильевич Беззубец с ювелирной точностью выполнят любую, самую сложную операцию. Им и поручает бригадир самое-самое, например установку последней лопатки. Тут нужна особая сноровка. Замковая часть последней лопатки специально утолщена. Ее надо вогнать в паз ротора так, чтобы она сдвинув окончательно уплотнила все остальные лопасти «веера» турбины.

Небольшой обрабатывающий участок, созданный бригадой, помог ей сократить долю ручного труда, повысить производительность. И тут, что называется, стал разгораться аппетит. В довольно толстых стальных бандажах, которыми скрепляют лопатки, большие квадратные отверстия всегда пробивали вручную. На каждую пару лопаток—бандаж, а в нем четыре отверстия. Долго ломали головы над тем, как эту операцию механизировать, но ничего стоящего не придумали. В конце концов пришли к убеждению: надо создавать бригаду творческого содружества. С этой идеей Саулов пришел в партком. Так родилось на заводе содружество конструкторов, технологов и других специалистов с рабочим коллективом. В творческом активе бригады уже более десятка интересных нововведений. Среди них пресс-автомат, штампующий отверстия в бандажах, ролики с электроприводом для проворачивания ротора по мере того, как он обрастает «веером» лопастей.

Слесаря Бориса Тонкаля называют «техническим мозгом» бригады. Он смастерил приспособление с индикаторной головкой, которое позволяет с высокой точностью снимать припуски в замках лопаток. Другое его изобретение—прибор для быстрого замера толщины стопоров лопаток. Раньше замеряли микрометром— операция долгая. Стопоров-то тысячи. Сейчас время на замеры сокращено во много раз.

Вот такие, на первый взгляд, не очень существенные усовершенствования значительно облегчают труд, делают его более производительным и привлекательным. Главное же— высокое мастерство, завидное прилежание, чувство долга позволяют рабочим бригады Саулова чаще других выходить победителями в социалистическом соревновании. Задания девятой пятилетки они выполнили на четыре месяца раньше срока. За выдающиеся производственные успехи Н. К. Саулову присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Еще более высокие рубежи наметила для себя бригада в десятой пятилетке. Достичь их решено на шесть месяцев раньше срока. Уже первый год принес большие успехи. Досрочно сверх установленной программы бригадой собран комплект из трех роторов для атомной электростанции и изготовлено запасных частей к турбинам на тысячи рублей. В фонд сверхплановой продукции внесено по полторы тысячи рублей на каждого члена бригады. Старт десятой пятилетки взят отличный.

Турбины, в создание которых вложили вдохновенный труд, высокое мастерство, частицу своих сердец слесари—сборщики бригады Героя, вырабатывают электричество на многих тепловых и атомных станциях Советского Союза и в других странах мира. «Дарить людям огонь и силу—этим прекрасна моя профессия. В ней—мое настоящее счастье». Так сказал Николай Саулов. И эти крылатые слова стали боевым девизом руководимого им дружного и целеустремленного коллектива.

Публикация с сайта http://lyubeznyj.narod.ru/