На фронтах отечественной войны в составе 6 гвардейского полка с апреля 1944 года по 1 марта 1945 года тов. Кузнецов произвел 137 успешных самолето-вылетов на штурмовку и разведку войск и техники противника, в 85 случаях – в качестве ведущего групп штурмовиков. Не знал поражений в боях с противником, независимо от сложности обстановки и сильных заградительных заслонов противника в районах целей.
За отличное выполнение 90 боевых вылетов, произведенных им с апреля по октябрь 1944 года, награжден четырьмя орденами. После последнего награждения с 7.10.1944 по 1 марта 1945 года он произвел еще 47 успешных боевых вылетов на штурмовку и разведку, в результате которых умелыми действиями и меткими ударами он, по подтверждениям экипажей и боевым донесениям, повредил и уничтожил: 5 танков, 25 автомашин с военными материалами, взорвал 2 дота, провел 3 успешных воздушных боя, поджег до 8 железнодорожных вагонов с боеприпасами, создал 4 пожара в расположении артиллерийских позиций противника и в его укрепленных пунктах, разбил 2 крытых фургона и 1 штабную автомашину, расстрелял 65 – 70 солдат и офицеров.
Молодой воздушный воин не только являет примеры в штурмовых ударах, но и показывает образцы искусства и мастерства воздушной разведки. Ему не страшны зенитные заслоны и огонь танков, нет преград погоды.
В его боевой работе много примеров отваги, мужества и геройства, чему учатся его товарищи по оружию. Не раз тов. Кузнецов пылал в воздухе, будучи подожженным огнем противника, не раз приходилось ему с высоким перенапряжением силы и воли побеждать стихию в воздухе и идти с задания на неуправляемом самолете. Никогда тов. Кузнецов не допускал потери своего экипажа.
Газета «Сталинский сокол» 30.6.1944 года отметила работу тов. Кузнецова  как мастера по уничтожению вражеской артиллерии.
Было это так. Когда немцы сильным артиллерийским обстрелом и танковыми атаками начали наступление на высоту, занятую нашими войсками, создалась весьма трудная обстановка для наших частей. На помощь пришли штурмовики-гвардейцы, которым предстояло подавить вражеские артиллерийские и танковые контратаки. Гвардейцы с честью выполнили свою миссию. Меткими бомбовыми ударами они подавили огонь вражеской артиллерии, предоставили возможность нашим наземным частям отбить вражеские атаки. В этом бою особо отличился и тов. Кузнецов. Его работа по достоинству была оценена командующим.
В октябре 1944 года тов. Кузнецов в паре вскрыл глубоко эшелонированную оборону противника, что было оценено командующим на отлично.

За отличные боевые действия в борьбе против немецких захватчиков, причиненный значительный урон противнику в технике и живой силе, проявленные мужество и геройство тов. Кузнецов достоин присвоения высокого звания Героя Советского Союза.

Командир 6-го гвардейского отдельного штурмового авиационного Московского Краснознамённого ордена Суворова полка гвардии майор Мусиенко
3 марта 1945 года

Из книги Г.А.Чечельницкого «Московский гвардейский штурмовой» (с сокращениями)

…Ряды гвардейцев пополнялись летчиками — выпускниками авиационных училищ и школ. Молодежь получала в училищах основательные знания, большую теоретическую и практическую подготовку. Но почти никто из прибывающих не имел опыта боевых действий. Такими в свое время пришли сюда Иван Павлов, Анатолий Смирнов, Михаил Узков, Федор Калугин, Николай Петров, Сергей Афанасьев. Такими затем прибыли в гвардейскую семью Дмитрий Тарасов, Николай Баленко, Василий Кузнецов, Иван Корчагин,  Анатолий Кривенко.

«Ушел летчик из школы и снова попал в школу», — полушутя, полусерьезно говорили молодые пилоты. Младших лейтенантов Василия Кузнецова и Ивана Корчагина определенно удивила атмосфера, царившая в полку. Они рассчитывали, что через день — два полетят на штурмовку, в крайнем случае — на ознакомление с полем боя.

На деле все оказалось по-другому: та же школа, только нет звонков на перерывы и классы поменьше. Прилетят люди с разведки, доложат командиру и спешат в свою эскадрилью. Там занятия идут с утра. Два часа стреляли в тире, теперь склонились над листками бумаги и решают задачи по теории воздушной стрельбы — готовятся к зачету.

Через несколько недель штаб объявил результаты приема зачетов от молодого летного состава по материальной части самолета Ил-2. Фамилии младших лейтенантов Кузнецова и Корчагина значились первыми среди тех, кто получил высший балл.
На очереди был зачет по знанию района в радиусе 200 километров. Лишь после этого летчики были допущены к выполнению маршрутных полетов. Наконец последовал специальный приказ, в котором перечислялись фамилии новичков, закончивших вывозную программу. Летчики младшие лейтенанты Василий Кузнецов из второй эскадрильи, Иван Корчагин — из третьей вылетали на первое боевое задание.

…Белорусскую операцию 23 июня начали войска 1-го Прибалтийского фронта под командованием генерала армии Баграмяна. Во взаимодействии с 3-м Белорусским фронтом они наносили удар по группировке врага, оборонявшейся в районе Витебска, Лепель. Наступление! Люди будто обрели крылья. Полк летает над тем районом, где три года назад начинал войну: от Витебска и Полоцка рукой подать до Лепеля и до аэродрома, где начинался боевой путь гвардейцев...

… В летной книжке Дмитрия Тарасова рукой адъютанта эскадрильи старшего лейтенанта Гарина было записано:
«30.6.44. Продолжительность полетов — 1 час 20 минут. Краткое содержание задания — штурмовка Полоцкого аэродрома истребителей. При штурмовке аэродрома связь в группе держал отлично. Уничтожено два «фокке-вульфа».
Тарасов вспоминает об этом вылете с большим волнением:
«На Полоцком аэродроме было сосредоточено несколько вражеских авиационных частей, прикрывавших свои обороняющиеся войска. Приказ на штурмовку этого аэродрома пришел в полк, когда уже вечерело.  После утомительного боевого дня мы садились в машины, чтобы ехать на отдых, как вдруг издалека показалась знакомая высокая фигура командира первой эскадрильи капитана Павлова. Он размахивал планшетом, подавая знак не уезжать.
— Есть срочное задание бомбить Полоцкий аэродром, — бросил он на ходу, приблизившись к нам.
Это сообщение было неожиданным, потому что летный состав утром и днем уже совершил по два — три боевых вылета. Но никто не удивился, потому что не впервые приходилось срочно вылетать по заданию штаба воздушной армии: войска наступали.
Как никогда раньше, на подготовку к вылету ушло минимум времени, точно столько, сколько нужно было для того, чтобы проложить на картах маршрут.
Командир поручил возглавить группу Афанасьеву. В шестерку Афанасьева попал и я. Майор Заклепа собрал личный состав, и по картам крупного масштаба, фотоснимкам и крокам мы изучили маршрут и подходы к аэродрому.
Вылет проходил в торжественной обстановке, с выносом Знамени полка. К летчикам обратился с прочувствованной речью замполит.
На старт вырулили группой. Первым взлетел Вася Кузнецов. Нажимаю на тормоза, прослушиваю двигатель, прожигаю свечи. Двигатель работает безукоризненно. Незаметно волнение, охватившее меня, как рукой сняло. Одна мысль в голове: выполнить задание. Взлетаю. КП остается слева. Знамя полка, раздуваемое ветром, выделяется на изумрудном ковре аэродрома. Мы идем изломанным маршрутом — пролетаем над разрушенными селениями, полусожженными рощицами, лесными массивами. Вдали уже виден характерный квадратный лесок. Значит, близок аэродром. А вскоре в наушниках слышится голос Афанасьева: «Внимание». И по его команде «Все вдруг» делаем горку. Перед глазами как на ладони стоянки самолетов. Выбираю себе цель — тупорылый «фоккер», нажимаю на гашетки реактивной установки и пушек. Кажется, не промахнулся. Потом еще заходы и еще удача. Славно поработали наши штурмовики, хотя приходилось действовать под сильнейшим зенитным огнем и несколько самолетов получили серьезные повреждения.»

…Последующие удары войска 1-го Прибалтийского фронта наносят в направлении Свенцяны, Каунас, Паневежис и Шауляй. Полк ведет боевую работу совместно с мехкорпусами, содействуя их наступательным операциям. Он наносит штурмовые удары по дорогам в районе Краслава, Браслав, Двинск.
Все чаще и чаще сюда вылетают летчики первой эскадрильи, ведомые Павловым и Афанасьевым. А в это время в районе Кедайняй, Гринкишкис, Шауляй, Ионишкис выполняют боевые задания Янковский, Кузнецов, Шахов, Соловьев и Тарасов.

Последние дни июля приносят новые успехи войскам фронта. Они овладевают городами Шауляй и Паневежис в Литве, латвийским городом Елгава — основным узлом коммуникаций, связывающим Прибалтику с Восточной Пруссией. Механизированные соединения фронта выходят в район Тукумса и к берегу Рижского залива.

Бои в Прибалтике носили ожесточенный характер. Враг не сдавался. Попытку добиться успеха предпринимали вражеские танковые соединения в районе Елгавы и Шауляя. Штурмовой полк совместно с другими авиационными частями с аэродрома близ Радвилишкис помогал наземным войскам отбивать контратаки противника.
14 сентября в Прибалтике началось наступление наших войск на широком фронте от озера Выртс-Ярв до Елгавы. 5 октября ударом войск 1-го Прибалтийского фронта в районе Шауляй начался второй этап сражения, продолжавшийся до 22 октября. В результате стремительного продвижения войска фронта вышли на побережье Балтийского моря в районе Паланги, перешли границу Восточной Пруссии с севера

…Задачу по разгрому восточно-прусской группировки противника Верховное Главнокомандование возложило на войска 3-го и 2-го Белорусских фронтов. В ходе январского наступления войска этих фронтов захватили значительную часть Земландского полуострова, обошли Кенигсберг с севера, северо-запада и юго-запада. Восточно-прусская группировка противника была отсечена от войск, оборонявшихся в районе Вислы.
Ликвидация окруженных немецких войск осуществлялась последовательно и проводилась в весьма трудных условиях. Наступление, проходившее в феврале, носило здесь характер «прогрызания» системы неприятельских укреплений.
Еще раз полк сменил аэродром. Теперь он располагался в непосредственной близости от наземных войск 3-го Белорусского фронта и находился в 30 километрах от Кенигсберга. Летчики Московского гвардейского полка совершали боевые вылеты над Восточной Пруссией.

…Первыми отправились на разведку боем в район Раушен — Фишгаузен — Цинтен — станция Кальтхоф командиры звеньев второй эскадрильи старший лейтенант Соловьев и лейтенант Кузнецов. Их провожали все однополчане. Не дожил до этого счастливого дня командир второй эскадрильи Сергей Афанасьев. Свой последний вылет он совершил накануне нового года. Над Салдусом был сбит его ведомый Мущинкин. Афанасьева потрясла эта потеря, он стал кружиться над вражескими батареями, ведя огонь из всего оружия. Здесь и оборвалась жизнь летчика...

Немцы подготовили Кенигсберг к длительной обороне, окружив его долговременными и полевыми укреплениями. В составе войск, оборонявших город, находилось около 130 тысяч человек, 2000 орудий и минометов, свыше 100 танков.

Маршрут гвардейцев пролегал теперь в одном направлении.  Он был самый короткий из всех маршрутов за годы войны. Только поднялись летчики в воздух, а уже видны башни крепостей, через четыре — пять минут город как на ладони.

Штурмовики часто летали на фотографирование военных объектов. Это были трудные и опасные вылеты, особенно в условиях, когда производились съемки укреплений, тянувшихся на большом расстоянии вдоль линии фронта. Воздушный фотограф должен быть смел, искусен и обязательно хладнокровен. Ему в полете нельзя отклоняться от намеченного маршрута, делать зигзаги, маневрировать под огнем вражеской зенитной артиллерии. Линия полета пролегает точно по линии укреплений, летчик словно повторяет в воздухе эту линию. Вперед и прямо — закон воздушного фотографа, суровый, нерушимый.

В последние месяцы войны чаще всех летал на фотографирование капитан Селягин с летчиками своей эскадрильи. Ее называли эскадрильей специального назначения. Впрочем, в разгаре боев в Пруссии такие задания выполняли и другие летчики: Янковский, Соловьев, Смирнов, Кузнецов, а с ними Буров, Шахов, Широков, Ратманов.

Первым полетел на задание на самолете с панорамной счетверенной фотоустановкой Селягин, потом — Соловьев, Кузнецов. Их прикрывали и свои штурмовики, и истребители. Началось фотографирование Кенигсберга. Вернется такой самолет, и сразу же пленку — в штаб армии. За несколько дней весь город, все форты как. внешнего, так и внутреннего обвода были сфотографированы, и изготовленный по снимкам макет помог наземным войскам разыграть штурм города».

Наступлению на Кенигсберг предшествовал длительный обстрел крепостных укреплений из 5000 орудий и минометов. Около 2500 самолетов приняло участие в операции наземных войск. 6 апреля четыре армии с севера и с юга устремились на штурм Кенигсберга.
В этот день для подавления огня вражеских батарей направились в сопровождении истребителей шестерки Янковского, Селягина и Шабельникова. На артиллерийские и минометные позиции совершали налеты группы Баленко, Соловьева и Кузнецова. Они также уничтожали контратакующие танки.
Через три дня после начала штурма Кенигсберга все было кончено. 9 апреля пала цитадель прусского милитаризма. Войска фронта полностью овладели крепостью и главным городом Восточной Пруссии.

Полк получает новые задания. Четким строем, шестерками и восьмерками штурмовики пролетают над Балтийским морем, разворачиваются и наносят удары то по артиллерийским батареям на северной окраине Пиллау, то по скоплению автомашин и пехоты близ Грос Бруха. В эти дни на Земландском полуострове войска 3-го Белорусского фронта овладели городом и крепостью Пиллау. С группировкой немецких войск в Пруссии было покончено.

И вот уже последний фронтовой аэродром гвардейцев, снова в знакомых местах неподалеку от Риги. В Курляндии еще сопротивляются две немецко-фашистские армии. Сюда направлен полк.
Май. Последние записи в журнале боевых действий. Заключительные вылеты Смирнова, Баленко, Янковского, Соловьева, Кузнецова.
8 мая группу вел Тарасов. С ним были Корчагин, Кривенко, Буров. Неподалеку от цели они услышали в наушниках торжествующий голос Мусиенко:
— Бросайте бомбы в безопасное место! Возвращайтесь на аэродром!
Значит, войне конец! Пришел долгожданный час, достигнута цель, к которой были устремлены все помыслы и дела нашего народа, за достижение которой он понес неисчислимые жертвы.