На поле боя проявляет разумную инициативу и находчивость, смело и мужественно, с исключительной настойчивостью выполняет сложные боевые задания.

За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронтах борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом  мужество, доблесть и геройство, достоин присвоения звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Командир 211 штурмового авиационного полка майор Стародумов
26 августа 1943 года

Из очерка Л.Тюльникова в книге «За Отчизну, свободу и честь!» (в сокращении)

...Младший сержант Иван Петров действительно участвовал в этой воздушной операции. Это был его первый боевой вылет в начавшейся войне. На Плоешти путь не близкий. Туда четыре сотни километров и обратно столько же. На самолете СУ-2 почти два часа лета. И половина этого пути над территорией врага. В этом первом полете Иван Петров изо всех сил старался как можно лучше держаться в строю и успевал в ожидании встречи с вражескими истребителями обшаривать глазами небо. Наблюдать за землей, вести визуальную ориентировку — на это поначалу не хватало ни времени, ни сил. Вся надежда была на ведущего да на своего штурмана — опытных авиаторов. Бомбы бросали по команде флагмана. И только когда отошли от цели, Иван увидел, как горят окутанные черным дымом плоештинские нефтехранилища. Хорошо, что нефтепромыслы не  были прикрыты истребителями.
...Тяжелые вести шли с фронтов. Один за другим наши города оставались в тылу врага.
Летчики полка старались вовсю, чтобы как-то замедлить продвижение гитлеровцев в глубь нашей страны. Петров со своим штурманом Сергеем Братовым вылетал бомбить вражеские переправы на Днестре и Пруте, бомбили фашистов на марше. Авиаторы прилетали возбужденные, уставшие и злые. Злые на свое бессилие остановить лавину вражеских танков и автомашин, злые на то, что им одним, почти всегда без прикрытия истребителей, приходится отбиваться от «мессершмиттов».
...В конце августа сорок первого года в семью Петровых в Кулебаки пришла похоронка. Это так скорбно называли официальное извещение о гибели фронтовиков. В отношении погибших летчиков это название редко подходило. У большинства из них ни похорон, ни могил не было. Особенно, если их сбивали над местностью, занятой врагом. А самолет Петрова сбили именно так. Экипажи, бывшие в этом полете где-то поблизости, видели, как самолет Петрова южнее Киева беспорядочно падал до самой земли. Так они и доложили командиру полка. А через неделю Петров и Братов на У-2 штаба фронта вернулись в полк.
А было все это так. Увлекшись бомбометанием по дальнобойным артиллерийским батареям, Петров немного поотстал от группы. Девять «мессеров» набросились на него одного. Как ни маневрировал пилот, как ни крутился, все же фашистам удалось повредить машину. В нос ударил запах гари и спирта. Сразу догадался: пробита гидросистема шасси. А «мессеры» продолжают атаковать. Вот тогда Петров сбавил обороты двигателя, и энергичным движением ручки управления перевернул машину через крыло. Началось свободное падение. Но у самой земли Петров выровнял самолет и пошел на бреющем в сторону Киева. Тогда столица Украины не была еще в полном кольце окружения, на ее подступах с трех сторон шли ожесточенные оборонительные бои. Вот тут-то, на линии соприкосновения войск, самолет Петрова был еще раз обстрелян и поврежден, на этот раз малокалиберным зенитным снарядом. Больших усилий стоило летчику перетянуть израненную машину через Днепр и посадить ее в расположение наших войск.
...В сентябре 1941 года в полку из сорока самолетов осталось только шесть. В воздушных боях погибло немало летчиков и штурманов. Петров на своей «двойке» летал дольше всех. Ему, как он утверждал, просто везло. Но в середине сентября из тридцать шестого боевого вылета он прилетел «на честном слове». Все шесть самолетов передали в запасной полк, где после основательного ремонта они еще некоторое время послужили авиаторам, готовящимся к отправке на фронт. Оставшиеся в живых пилоты и штурманы отправились в Саратовскую область переучиваться на самолеты-штурмовики Ил-2. Здесь их застала радостная весть о разгроме немцев под Москвой. Теперь полк стал 211-м штурмовым авиаполком.
Почти вся зима 1942 года ушла на переучивание, получение самолетов, их облет, тренировку в боевом применении. Зима была морозной, ветреной и... голодной. Тыловые рационы столовых летного состава резко отличались от фронтовых. Да и штурмовик после бомбардировщика было осваивать нелегко. Труднее всего преодолеть психологический барьер: ведь на бомбардировщике ориентировку и бомбометание ведет штурман, на штурмовике все это и многое другое ложится на одного пилота. Радовало то, что вооружение штурмовика было помощнее: не только пулеметы, но две пушки и восемь реактивных снарядов, подобных тем, что были на знаменитых «катюшах». Бомб этот самолет мог взять до шестисот килограммов. Но самое главное — бронированный фюзеляж, благодаря которому самолет стал подобен летающему танку. Прекрасные летные качества, мощное вооружение и изумительная живучесть — вот каков был этот штурмовик Ил-2, на котором предстояло продолжать бои Ивану Петрову.
И снова фронт. На сей раз Юго-Западный. Здесь 12 мая 1942 года началось наступление наших войск с целью разгрома Харьковской группировки врага и освобождения второй столицы Украины. Вначале оно имело успех. Но уже через пять дней фашисты перешли в контрнаступление из района Славянска и Краматорска, чтобы отрезать две наши армии. Советским воинам удалось с ожесточенными боями и немалыми потерями вырваться из «мешка». Большую помощь им в этом прорыве оказали наши летчики. За короткий период Петров совершил здесь 32 успешных боевых вылета. Бомбил и обстреливал артиллерийские батареи, войска, изготовившиеся к контратаке. Это было нелегко: небо буквально кишело немецкими истребителями. Порой на двенадцать наших штурмовиков набрасывалось несколько десятков «мессершмиттов». А наши «илы» ходили с малым прикрытием или вовсе без него: самолетов все еще не хватало. И приходилось штурмовикам самим отбиваться от вражеских истребителей. Спасала взаимовыручка, слетанность, беззаветная храбрость. И все же в этих боях полк понес потери. И не только в летчиках.
Здесь во время налета фашистских самолетов на аэродром погибло несколько техников и механиков. В том числе и бывший механик самолета Петрова Федор Котик. В то время самолет Петрова обслуживал уже другой авиаспециалист — Иван Сидяков.
Вот почему после выполнения задачи 211-й штурмовой авиаполк был снят с фронта и направлен под Москву. Здесь в полк влилось много новых летчиков, молодых, энергичных, только что окончивших военные авиашколы, но не имеющих никакого боевого опыта. Получили и новые самолеты. А вот доучивать молодежь пришлось уже на Волховском фронте. Здесь в конце августа 1942 года началась очередная попытка прорвать блокаду Ленинграда. В первые дни прорыва небо закрывала сплошная низкая облачность, ориентировку затрудняла дымка. Но пары и четверки штурмовиков, несмотря на нелетную погоду, все же атаковали артиллерийские позиции и опорные пункты врага. Среди них был и Иван Петров. Особенно эффективным был полет на Мгу — узловую станцию на железной дороге Ленинград — Волхов. Иван Петров и Иван Косаковский прорвались сквозь завесу зенитного огня и взорвали разгружавшийся там эшелон с боеприпасами.
В дни попытки прорыва блокады Ленинграда и некоторое время после этого наши пилоты летали с рассвета и до темноты.
А однажды в середине сентября 1942 года пришлось совершать полет даже в темноте. Их, «стариков», вызвал на командный пункт командир дивизии и спросил:
— Кто из вас, товарищи летчики, летал ночью? В ответ — молчание.
— Значит, никто... так... а лететь все равно надо. Цель — немецкий аэродром близ Любани, есть там такой аэродром Бородулино.
Командир подошел к карте, висящей на стене, раздвинул шторки и карандашом ткнул в кружочек на Октябрьской железной дороге.
— Вечером на этом аэродроме собирается несколько десятков самолетов. Вот вы и нанесете по ним внезапный удар. Взлетите в сумерках.
Затем он пояснил, как ориентироваться ночью, как бомбить, вести огонь, как совершить посадку на свой аэродром в темноте.
Взлетели, как и планировалось, вскоре после захода солнца. Шесть «илов» и несколько истребителей сопровождения. Погода отличная: безоблачно, видимость почти до горизонта. К Любани подошли парами на высоте не более километра. Истребители барражировали немного выше. На подходе к аэродрому каждый летчик пустил по паре реактивных снарядов на стоянки самолетов. И сразу после их взрывов зенитки открыли ураганный огонь. Были хорошо видны две линии немецких самолетов. Петров развернул свою машину так, чтобы можно было пройти над одной из линий. И тут же почувствовал сильный удар по самолету сзади. Но начал выполнять задание. Через короткие интервалы одну за другой открыл четыре кассеты. Более сотни мелких осколочных бомб накрыли самолетные стоянки. Потом короткими очередями вел огонь из пушек и пулеметов. Завершил огонь пуском реактивных снарядов. После этого нажал ногой левую педаль и отвел влево ручку управления. Самолет накренился, но поворачивался с трудом. Подумал: что-то случилось с тросом руля поворота. Самолет вдобавок начало трясти. На сердце стало тревожно: ведь под крылом была земля, занятая врагом. С помощью элеронов развернул все-таки самолет в сторону аэродрома. Выйдя из-под зенитного огня, обернулся. На стоянках десятки огромных костров.
Зенитки по остальным нашим самолетам все еще ведут яростный огонь.
— Как вы, товарищ лейтенант, дотянули до своего аэродрома? Самолет-то еле живой, как только он не развалился в воздухе?— качал головой механик Сидяков.
А подошедший командир полка подполковник Стародумов добавил:
— Это правда, лейтенант Петров, что вы ночью никогда не летали?
— Только во сне, товарищ подполковник,— позволил себе пошутить Иван, чтобы как-то снять не оставлявшее его напряжение.
— Во сне, говоришь? А израненный самолет при свете всего лишь автомобильных фар впритирочку посадил у самого «Т». Молодец!— и он крепко пожал руку Ивану.
Радоваться бы надо Петрову. Но не до радости было: взлетали вшестером, сели вдвоем. Четверо были сбиты вражескими зенитками. Двое из них сумели выброситься и с парашютами,приземлились в нескольких километрах от вражеского аэродрома. Проплутав неделю по лесам, наевшись до оскомины брусники и клюквы, они вернулись в боевой строй. Это были Николай Васильев и Михаил Степанищев — будущий дважды Герой Советского Союза.
Партизаны сообщили, что на аэродроме Бородулино в тот налет уничтожено и основательно повреждено сорок восемь немецких самолетов.
После возвращения двух сбитых летчиков у авиаторов появилась надежда, что вернутся и двое других. Особенно их возвращения ждал Иван Петров: ведь один из них, Алексей Рычин, в полку был его самым близким другом. Они вместе воевали с первых дней войны, делились самым сокровенным. Но они не вернулись.
Вскоре 211-й штурмовой авиаполк отправили на пополнение.
Уже в пути Петров узнал, что их поезд пойдет через Муром. Командир полка разрешил ему сутки побывать дома, в Кулебаках. Сошел в Навашине, на попутном товарняке добрался до Кулебак.
— Сынок! Живой!— воскликнула мать и повисла на шее сына. А потом, отойдя, заплакала: — Не дожил батя до твоего приезда, недавно похоронили... А как ждал он тебя, уж с постели не вставал, а все спрашивал, нет ли от тебя писем, скоро ли ты приедешь... проститься хотел.
Проговорили до утра. Мать все горевала, что угостить дорогого гостя нечем. Пошел в ход сухой паек, выданный Ивану на дорогу. Утром прибежала младшая сестра Паша, молча уткнулась в плечо сидящего за столом Ивана. Братьев не было в Кулебаках: танкист Алексей Петров после ранения снова был на фронте, Сергей Петров в Горьком испытывал сошедшие с конвейера танки, Григорий Петров работал в Горьковском горкоме партии. Школьных друзей тоже повидать не пришлось: все они воевали, многие уже погибли. Скорбным было свидание с Кулебаками.
В тылу пополнились новыми самолетами и успели на сей раз потренироваться в боевом применении. Радовало то, что новые самолеты-штурмовики были еще более совершенными, что на них сзади кабины пилота появилась кабина воздушного стрелка. Здесь авиаторы ликовали, узнав из сообщения Совинформбюро о прорыве блокады Ленинграда и разгроме гитлеровцев под Сталинградом.
Славно поработал полк во время Курской битвы, начавшейся 5 июля 1943 года. Сюда, на Брянский фронт, прибыли, когда у фашистов провалилась попытка взять реванш за Сталинград. Противник понес огромные потери, но здесь, южнее Орла, продвинулся всего на двенадцать километров. А 12 июля Брянский и Западный фронты перешли в решительное наступление и 18 июля ликвидировали Орловский плацдарм. Чтобы остановить наступление наших войск, командование немецкой группы армий «Центр» стало подбрасывать подкрепления из Брянска в сторону Орла через Карачев. По этим резервам в пути 211-й полк и наносил ощутимые удары.
...Иван Петров только что вернулся с боевого задания, во время которого бомбил понтонную переправу через Десну в районе Брянска. Доложив о выполнении задания командиру полка, он добавил:
— От Карачева в сторону Орла движется большая колонна противника: танки, артиллерия, мотопехота.
— Готовьте самолет к повторному вылету, снова поведете группу. Забирайте половину всех исправных самолетов полка. Восемнадцать машин. Хватит?
— Хватит, товарищ подполковник.
И вот впереди — вражеская колонна. Нещадно пылят ползущие по обочине танки. Один за другим пикируют на колонну «горбатые». Брызжут огненные струи пулеметных и пушечных очередей, с секундным интервалом летят на врага осколочные, фугасные и противотанковые бомбы. Иван Петров атаковал с остервенением и: приговаривал:
— Это вам за Алексея Рычина, это за моего друга и всех моих погибших однополчан!
После первого захода внизу возникло несколько очагов пожара, что-то рвалось и полыхало. Атаки «илов» пытались сорвать два десятка «фокке-вульфов». Но это был не сорок первый год, и даже не сорок второй. Наши истребители прикрытия быстро связали их боем. А штурмовики после четвертого захода на колонну по команде Петрова на бреющем стали возвращаться на свой аэродром. Вот и линию фронта проскочили. И вдруг, откуда ни возьмись, перед самолетом Петрова возник «мессершмитт». Прямо сам так в прицел и лезет. Иван нажал гашетку и сбил зазевавшегося врага. Летели счастливыми: все восемнадцать машин, в прах разгромившие вражескую колонну, возвращались домой, на свой аэродром.
После этого знаменательного в боевой работе полка группового полета заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Петров стал постоянным ведущим групп штурмовиков. До конца 1943 года водил он группы и не имел ни единой потери. А удары по врагу были очень эффективными. 107 боевых вылетов совершил наш земляк. Горел в воздухе, четыре раза возвращался, как он говорит сам, «избитым до полусмерти», а сколько пробоин в самолете привозил за войну, он и не считал. Вот только крупные победы: 8 разбитых вражеских переправ через реки, 25 уничтоженных танков, два сбитых экипажем в воздухе самолета, более полусотни сожженных на аэродромах в групповых полетах самолетов, десятки автомашин и много другой техники врага.

При подготовке биографии использован ряд материалов, предоставленных С.В.Кузоватовым (г. Дзержинск Нижегородской области).