Гаджиев Магомет Имадутдинович - командир 1-го дивизиона бригады подводных лодок Северного флота, капитан 2-го ранга; первый из уроженцев Дагестана, удостоенный звания "Герой Советского Союза".

Родился 20 октября 1907 года в селе Мегеб (ныне Гунибского района Республики Дагестан) в крестьянской семье. Аварец.

С апреля 1920 по май 1922 года - в Красной Армии, воспитанником и телефонистом участвовал в боевых действиях на Северном Кавказе.

Вернувшись из армии, работал на плодоперерабатывающем заводе. В 1925 году окончил два курса Дагестанского педагогического техникума.

В Рабоче-Крестьянском Красном Флоте с 1925 года. Член ВКП(б) с 1930 года. В 1931 году окончил Военно-морское училище имени М.В. Фрунзе. С февраля по декабрь 1931 года служил командиром минной боевой части БЧ-3 на подводной лодке "А-5" ("Коммунист") Черноморского флота, с мая 1932 по май 1933 года - помощник командира подводной лодки "А-4" ("Политработник"), а в мае - августе 1933 года - исполняющий обязанности командира подводной лодки "Л-6" ("Карбонарий") Черноморского флота.

С августа 1933 года - на Тихоокеанском флоте, где командовал подводными лодками "М-9", а с апреля 1936 года - "Щ-117". 23 декабря 1935 года за успехи в боевой подготовке капитан-лейтенант М.И. Гаджиев в числе 80-и моряков-тихоокеанцев был награждён орденом Ленина, став первым уроженцем Дагестана, удостоенным высшего ордена СССР.

В 1937-1939 годах М.И. Гаджиев учился в Военно-морской академии имени К.Е. Ворошилова, но был отозван и направлен на Северный флот. с сентября 1939 года - начальник отделения подводного плавания отдела боевой подготовки (2-й отдел) штаба Северного флота. С 3 октября 1940 года - командир 1-го дивизиона подводных лодок, первоначально включавшего подлодки "Д-3" ("Красногвардеец", командир Ф.В. Константинов), "К-1" (командир М.Ф. Хомяков) и "К-2" (командир -В.П. Уткин ).

Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. 1-й дивизион бригады подводных лодок Северного флота под командованием капитана 2-го ранга М.И. Гаджиева осуществил 12 смелых и сложных операций. На его личном боевом счету к июню 1942 года было 10 потопленных транспортов и кораблей врага.

13 июля 1942 года ПЛ "К-23" (командир - капитан 3-го ранга Л.С. Потапов), на которой в качестве обеспечивающего находился командир дивизиона М.И. Гаджиев после успешного похода по проводке союзного конвоя на пути в базу, подверглась атаке вражеского самолёта и погибла.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 октября 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство капитану 2-го ранга Гаджиеву Магомету Имадутдиновичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Капитан 2-го ранга (30.07.1941). Награждён 2 орденами Ленина (23.12.1935; 23.10.1942, посмертно), орденом Красного Знамени (3.04.1942), медалью "ХХ лет РККА" (1938).

Герой Советского Союза М.И. Гаджиев навечно зачислен в списки воинской части, его имя присвоено одному из кораблей и заводу в столице Дагестана - городе Махачкале, улицам в российских городах Мурманске, Полярном, Махачкале, казахстанском Усть-Каменогорске. Федеральным законом от 25 февраля 1999 года № 38-ФЗ город Скалистый Мурманской области, расположенный в пределах закрытого административно-территориального образования Скалистый, переименован в город Гаджиево, где в честь легендарного подводника-североморца воздвигнут монумент. Ему поставлены памятник и бюст на родине - в селе Мегеб и в городе Махачкала. В средней образовательной школе №5 города Буйнакска Республики Дагестан установлен бюст героя-подводника (2007). Во Владивостоке установлена мемориальная доска.

О Гаджиеве М.И. вспоминает командующий Северным флотом адмирал Головко А.Г.:

"…Гаджиев, сказал однажды, что командир-подводник должен быть самым невозмутимым из самых хладнокровных моряков, должен иметь пылкое воображение романиста и ясный здравый смысл, присущий действиям делового человека, должен обладать выдержкой и терпением завзятого рыболова, искусного следопыта, предприимчивого охотника.

Хорошо сказано. И прежде всего относится к самому Гаджиеву, человеку без страха и усталости. Это он, Магомед Гаджиев, кавказский горец из заоблачных аулов Дагестана, ставший подводником, после первого же выхода в море, на коммуникации противника (на второй день войны), доложил мне свои выводы из рекогносцировочного поиска: "Уничтожать вражеские суда следует не только торпедами, но и применяя артиллерию подводных лодок". Выводы были абсолютно правильными для действий лодок именно того типа, о котором шла речь: лодок типа "К", вооруженных двумя 100-миллиметровыми орудиями с хорошей дальностью огня и двумя 45-миллиметровыми пушками. Для лодок других типов, с меньшим вооружением, такая тактика не годилась, а для "катюш" была целесообразной (по обстоятельствам) и легла в основу боевого воспитания комдивом Гаджиевым подчинённых ему командиров кораблей. Причём воспитания на практике, а не только в теории. Холостой выстрел 19 сентября [1941 года] над рейдом Полярного при возвращении подводной лодки капитан-лейтенанта Уткина из похода был не только салютом в честь первой одержанной экипажем победы, не только ознаменовал собой рождение новой флотской традиции; одновременно он известил о начале ещё одной новой тактики наших подводников, предложенной и введенной Гаджиевым ещё 12 сентября. Уткин дельно использовал рекомендации и указания своего комдива. По необходимости (поскольку не было возможности произвести торпедную атаку) лодка всплыла в надводное положение, и в течение трех минут её комендоры артиллерийским огнём уничтожили транспорт противника, шедший к Варангер-фьорду с грузами для лапландской группировки немецко-фашистских войск.

Тот же приём, но ещё более дерзкий (по обстановке и соотношению сил) был применён Гаджиевым совсем недавно, 3 декабря, в походе на подводной лодке, которой командует капитан-лейтенант Малофеев.

Сперва я записал об этом кратко:

"..."К-3" донесла около 16 часов о выполнении задачи. Она вышла в свой первый поход и должна была поставить мины в районе Гаммерфеста. Донесла о потоплении одного транспорта, одного сторожевого корабля и одного катера МО. На лодке находится командир дивизиона Гаджиев. Действует он хорошо. Все успехи, какие имеются у больших лодок, достигнуты в его присутствии".

Затем, когда "К-3" возвратилась (6 декабря), выяснились подробности, которые позволяют назвать поведение всех, кто участвовал в походе, героическим.

Дело обстояло так. Закончив постановку мин в указанном районе, "К-3" действовала в Лоппском море, представляющем собой лабиринт шхер. Противник использует эти места, изобилующие островками и узкими проливами, для проводки конвоев, а подходы к ним заминировал. Как только было обнаружено одно из таких заграждений, Гаджиев решил пройти под минами. Это было исполнено, несмотря на риск, и "К-3" вышла на коммуникации противника. Риск оправдался: вскоре вахтенный офицер увидел в перископ на расстоянии тридцати кабельтовых большой транспорт, шедший под охраной сторожевого корабля и двух сторожевых катеров типа МО.

Через десять минут лодка произвела торпедную атаку. Были выпущены четыре торпеды. Захваченный врасплох противник не успел уклониться от них. Торпеды попали в транспорт и взорвали его. Чтобы удостовериться в потоплении вражеского судна, командир лодки поднял перископ. Не составило труда разглядеть, что транспорт погружался носом в море, а один из кораблей охранения спешил к нему, скорее всего с целью снять с него людей.

Зафиксировав потопление транспорта, командир увёл лодку на глубину. Однако вражеские наблюдатели успели заметить перископ. Началось преследование лодки кораблями охранения.

После нескольких бесполезных попыток уйти из-под бомб, Гаджиев велел лечь на грунт возле одного из островов. Это решение было разумным, поскольку на карте тут значилась подходящая глубина.

Командир лодки выполнил указания комдива. И вдруг, в момент погружения, лодка с ходу коснулась грунта: глубины в действительности не соответствовали данным на карте. Между тем гитлеровцы продолжали сбрасывать бомбы всё ближе и ближе к месту, где находилась на грунте "К-3". Корпус лодки сильно содрогался от взрывов. Бомбы рвались сериями, через каждые две минуты. Стало ясно, что противник по каким-то признакам определил местонахождение лодки.

Догадался, в чём дело, Гаджиев. В результате близких разрывов глубинных бомб была нарушена герметичность топливных цистерн, появилась течь, и на поверхность всплывал соляр, пятна которого демаскировали лодку. С минуты на минуту противник мот накрыть её бомбами.

Положение "К-3" оказалось незавидным: оставаться на грунте было опасно, грозило гибелью.

Поэтому Гаджиев напомнил командиру лодки Малофееву и комиссару Гранову, вместе с которыми находился в центральном посту, что не зря же "катюша" имеет на вооружении превосходные орудия, каких наверняка нет на сторожевиках, и что надводная скорость её приличная. "А раз так, - подчеркнул Гаджиев, - следовательно, выход напрашивается один - всплыть и, применив свою артиллерию, уничтожить вражеские корабли охраны. Тем более, что на стороне лодки внезапность и необычность таких действий в подобных условиях".

Выслушав соображения командира и комиссара "К-3", согласных навязать артиллерийский бой противнику, но с тем, чтобы в процессе боя использовать скорость хода и уйти в надводном положении от преследования, Гаджиев отверг их предложение. Он категорически приказал ориентироваться не на отрыв от вражеских кораблей, а на уничтожение их артиллерийским огнём.

Решение опять-таки было правильное и своевременное: исключить заранее нацеленность на отступление, тем самым помочь людям проникнуться мыслью о необходимости только наступательных действий.

Объявив своё решение, Гаджиев распорядился вызвать артиллерийские расчеты в центральный пост, объяснил им задачу и скомандовал всплывать.

Замысел комдива был верным. Едва "К-3" всплыла, артиллеристы обоих расчетов под командованием старшин Конопелько и Чижова кинулись к пушкам и, прежде чем противник успел прийти в себя от неожиданного появления подводной лодки на поверхности, открыли огонь по вражеским кораблям. Промедлив минуту, ошеломленные гитлеровцы ответили беспорядочным артиллерийским огнем, который не привёл ни к одному попаданию в "К-3". Зато снаряды, выпущенные с неё, попали в корму сторожевого корабля, где лежали глубинные бомбы. Разрывы снарядов вызвали детонацию этих бомб. Над кормой сторожевого корабля взметнулся столб огня, воды и чёрного дыма. Когда же дым рассеялся, на месте вражеского сторожевика плавали обломки.

К ним уже спешил, ведя в то же время стрельбу по лодке, один из сторожевых катеров.

Наши артиллеристы стреляли точнее. Несколькими залпами вражеский катер был накрыт и потоплен. Теперь от всего конвоя противника остался единственный "морской охотник", который не стал ожидать, когда потопят и его, а предпочел убежать за остров.

Только после этого Гаджиев повёл лодку в надводном положении полным ходом в море и лишь там разрешил погрузиться.

Неравный бой, в котором многое зависело от момента внезапности, был выигран с превосходным результатом благодаря инициативной решительности командира дивизиона, единству действий и чёткости выполнения команд всем экипажем.

Вторую запись об итогах этого похода я внёс после доклада Гаджиева, 6 декабря. Вот она дословно:

"Вернулась "К-3". Подробности: потопила четырьмя торпедами транспорт с грузом, после чего, преследуемая кораблями охранения, всплыла и уничтожила артиллерийским огнем сторожевой корабль водоизмещением до 800 тонн и один "морской охотник". Второй катер убежал под берег. Лодке нужен ремонт - текут цистерны и неисправны кормовые горизонтальные рули. Надо ставить в док. Экипаж лодки действовал геройски. Отлично показал себя Гаджиев. Это кандидат на Героя Советского Союза. Хорошее впечатление производит и командир лодки Малофеев. Задачу, полученную при выходе в море, выполнил: мины поставлены точно по заданию".

Головко А.Г. "Вместе с флотом". М.: Воениздат МО СССР, 1960, с. 68-72.

Биографию подготовил: Уфаркин Николай Васильевич (1955-2011)